Российские регионы в течение последних месяцев буквально соревнуются в том, кто больше заплатит желающим отправиться воевать против Украины. Единовременную выплату при заключении контракта с Минобороны РФ в Белгородской области увеличили до 3 млн рублей. Регион установил новый рекорд размера единовременной выплаты за подписание контракта. Предыдущий поставили в ХМАО, где 4 октября контрактникам решили платить 2,75 млн рублей.
Летом 2024-го Владимир Путин повысил размер федеральных выплат за подписание контракта с Минобороны РФ. В проекте расходов федерального бюджета на эти цели в ближайшие три года заложено 90 миллиардов рублей (более $930 миллионов). Если размер выплаты не поменяется, за три года российские власти планируют набрать на войну 225 тысяч новых контрактников.
Основным каналом поступления на контракт остается служба по призыву. Осенняя кампания 2024 года длится уже неделю, и по словам правозащитников, к ним поступают многочисленные обращения от военнослужащих-срочников и их родственников, которые утверждают, что призывников активно убеждают подписывать контракты с Минобороны РФ для дальнейшего участия в войне в Украине. В течение всей службы на них оказывается серьезное психологическое давление, создаются условия, при которых отказаться от подписания контракта становится крайне сложно, говорит Сергей Кривенко, директор правозащитной группы "Гражданин и Армия".
"Это давление начинается сразу с порога военкомата, потому что в России в 2023 году были изменены процедуры призыва, в том числе заключения контракта. Теперь можно контракт заключить любому гражданину России с 18 лет, – рассказал правозащитник в эфире Настоящего Времени. – Не нужно уже никакое образование – только годность по здоровью проверяют, и то сейчас в довольно лайтовом режиме. И это продолжается на протяжении всей службы".
По данным Кривенко, ранее военные ведомства отчитывались, что контракт с Минобороны РФ заключали "чуть ли не половина военнослужащих по призыву". Сейчас точных данных об этом нет, говорит правозащитник, но поток обращений срочников по этому поводу не ослабевает: "их очень много". Случаев, когда избивают и заставляют подписать контракт под угрозой насильственных действий, правозащитники практически не фиксируют. По словам Кривенко, командование выбирает другие методы:
"В основном, конечно, это такие угрозы, это психологическое давление, это попытка убеждения, соблазнение деньгами, – объясняет глава группы "Гражданин и Армия". – Но даже если это происходит без насилия, так как военнослужащий по призыву находится в казарме и в полном информационном окружении командования, он редко может связаться с родственниками, еще реже может связаться с юристами и правозащитниками. Так что он находится в полном информационном подчинении у командиров, поэтому это давление успешно работает".
Что касается возросших выплат при заключении контракта с Минобороны РФ, Кривенко говорит, что это происходит, потому что вербовка на контракт "идет не так хорошо, как хотелось бы" военному ведомству.
"Можно говорить о том, что она [вербовка] срывается. Таких показателей, которые, наверное, поставлены – сотни тысяч набирать в год, – они не достигают. Иначе они бы не повышали [выплаты], иначе они бы не прибегали к вербовке подсудимых, мигрантов и других", – считает правозащитник.
Могут ли рассчитывать срочники, подписывающие контракт, на те миллионные выплаты, которые обещают власти? Кривенко говорит, что однозначного ответа здесь нет.
"Это надо дополнительно исследовать, потому что те выплаты происходят в регионах при подписании контрактов в том регионе. Срочник служит обычно уже там, куда его послали. И это надо отдельно выяснять, – объясняет глава группы "Гражданин и Армия". – На следующий день после подписания контракта военнослужащий может быть направлен уже на войну, и ничто его сдерживать не будет. Кстати, как и сами срочники после четырех месяцев призыва тоже могут быть отправлены [на фронт]".
